В России с 2020 года будут создавать списки недобросовестных опекунов. Соответствующий законопроект 23 июля приняла Госдума. Можно ли решить комплексную проблему семейного устройства детей-сирот созданием черных списков, рассказывает психолог, специалист по семейному устройству и сопровождению семей с приемными детьми Синодального отдела по благотворительности Елена Лутковская
Считается, что новый закон облегчит работу органам опеки и отсеет тех приемных родителей, которые используют детей просто ради получения финансовых выплат и льгот. К тому же недобросовестные опекуны не смогут специально переехать в другой регион и усыновить ребенка там.
Связано принятие закона также с тем, что на фоне не очень благополучных историй государство всерьез обеспокоилось возможными рисками для детей-сирот, потому что приемные родители иногда элементарно не справляются со своей новой ролью.
Безусловно, в системе семейного устройства за последние годы было сделано немало: с 2014 года количество детей-сирот в России сократилось вдвое. Мы увидели удачный пример сотрудничества государства и гражданского общества. Общество показало, что не готово мириться с тем фактом, что тысячи детей растут без родителей в учреждении за высоким забором. А государство попробовало наладить подготовку и сопровождение приемных родителей. И хотя система подготовки еще далека от совершенства, все же появилась надежда со временем наладить сотрудничество между приемными семьями, органами опеки и помогающими специалистами.
Но страна большая, специалистов мало, количество проблем стало лавинообразно расти. Если рассматривать реестр просто как очередную базу данных для чиновников, тогда возникает вопрос, как госструктуры работали до сих пор без самых общих данных.
В связи с этим вопрос: насколько эффективно решать многообразие существующих проблем созданием черных списков? Конечно, предварительная проверка логична. Даже странно говорить о подобной проверке в информационный век, когда Google знает о нас больше, чем многие наши знакомые. Работодатель проверяет прошлые места работы нового сотрудника, банки узнают кредитную историю клиента, чиновники открыто декларируют доходы.
Но для принятия серьезного решения недостаточно базы данных, подход должен быть индивидуальным и учитывать всю совокупность факторов и прошлого опыта.
Чем сложнее деятельность, тем более профессионально должен быть устроен отбор и контроль качества. Представим, что пилот самолета переезжает в другой регион. Конечно, его послужной список проверят. Но то, что пилот не разбил ни одного самолета, совершенно не значит, что ему сразу доверят самолет на новом месте. Невозможно просто вести реестр катастроф и сверяться со списком, выдавая лицензии пилотам.
Так как вопрос касается человеческих жизней, каждую авиакатастрофу будет фиксировать и подробно разбирать специальная комиссия. Но проблему аварий самолетов нельзя решить доской позора отдельных пилотов. Так же как и проблему медицины нельзя решить черным списком и арестом врачей.
Если рассматривать реестр просто как очередную базу данных для чиновников, тогда возникает вопрос, как госструктуры работали до сих пор без самых общих данных. Запоздалое обсуждение этого вопроса показывает серьезный системный изъян — получается, что на момент передачи ребенка в семью органы опеки очень мало знают о самой семье. Так как речь идет о детях, может, сразу стоит вложить деньги в подготовку квалифицированных кадров, чем потом создавать реестр жертв непрофессионализма?
При принятии решения чиновники должны знать биографию возможных приемных родителей, как и чем живет семья, как она устроена, психологические особенности родителей и всех, кто с ними проживает. Рядовой сотрудник органов опеки не может сам все это выяснить — у него на это нет ни времени, ни должной профессиональной квалификации.
Значит, надо это поручить другим службам, которые организованы по принципу профессионального психолого-педагогического, а не полицейского сообщества. Фокус, скорее, нужно делать не на злодеях и преступниках, а на потенциально достойных приемных родителях, которых нужно обучать и поддерживать.
При этом долго витающая в обществе идея тестирования приемных родителей далеко не самый надежный инструмент отбора. Его достоинство — в дешевизне и простоте использования. Более эффективные с точки зрения психологии методы требуют большей квалификации от специалистов. Но, так как речь идет о детях, может, сразу стоит вложить деньги в подготовку квалифицированных кадров, чем потом создавать реестр жертв непрофессионализма?
В последние несколько лет складывается впечатление, что государственный аппарат не выдерживает напряжения и, перестраховываясь, фокусируется на законодательных ограничениях для приемных семей. Тему недобросовестных приемных родителей также поддерживают СМИ, потому что это всегда интересный сюжет. В итоге надежд на выстраивание эффективной системы поддержки становится все меньше, так как участники процесса перестают доверять друг другу.
Родительство вообще становится все более сложной областью жизни, все больше мам и пап не справляются с детьми, а уж воспитание приемных детей сопряжено с огромными трудностями. Многие проблемные приемные семьи — это доведенные до отчаяния люди, которые столкнулись с большими трудностями и не смогли вовремя получить помощь.
С одной стороны, уже накоплен большой профессиональный опыт, отдельные подвижники в благотворительных фондах, православных приходах, в школах и кружках давно и успешно помогают приемным семьям, так как хорошо знают, как много помощи им требуется — не потому, что они немощные, а потому, что проблемы действительно серьезные. Но этот непосредственный опыт мало изучается и фиксируется и в итоге никак не отражается в законодательстве.
Кроме того, существующей помощи категорически не хватает. Нужны многопрофильные реабилитационные центры, где кроме помощи психологов можно было бы получить поддержку у медиков и педагогов, где работал бы комплексный подход к реабилитации детей и, если нужно, семей. Такие центры помогали бы подготавливать и отбирать приемных родителей. В существующих социально-реабилитационных центрах уже в 50 километрах от Москвы в лучшем случае работает пара самоотверженных психологов, которые не имеют ресурсов, чтобы оказывать реальную помощь.
Приемные семьи чаще всего остаются один на один со своими трудностями. Возможно, среди них есть злостные нарушители закона, но чаще всего это доведенные до отчаяния, крайне истощенные люди, которые столкнулись с большими трудностями и не смогли вовремя получить помощь. Если мы создадим еще одну доску позора, это не решит проблему. Примерно так же, как проблему разводов нельзя решить созданием реестра недобросовестных мужей или жен.
Статья на поратале «Сноб».
