Сегодня, 26 июня, в Международный день борьбы с наркоманией, наш собеседник – епископ Каменский и Камышловский Мефодий (Кондратьев), руководитель Координационного центра по противодействию наркомании Синодального отдела по благотворительности и председатель правления Благотворительного фонда Святого праведного Иоанна Кронштадтского. Уже 35 лет владыка Мефодий занимается помощью людям, страдающим недугом наркомании. Занимается профессионально: он автор методологии социальной реабилитации наркозависимых в церковной общине и других печатных трудов по этой теме, а возглавляемый им Координационный центр объединяет под своим крылом сотни церковных структур помощи наркозависимым по всей России.
– Владыка Мефодий, вы начали заниматься помощью наркозависимым в 1990-е годы в Свято-Георгиевском приходе в Ивановской области. Как изменилась с тех пор церковная помощь наркозависимым?
– Тогда церковная помощь была, можно сказать, лишь инициативами отдельных священнослужителей. Сейчас это уже полноценная система помощи – с методологией, компетентными кадрами, с пониманием проблемы. Мы нашли адекватный ответ на проблему наркозависимости, согласный с традицией Православной Церкви.
– Как вы «изобрели» методологию церковной помощи наркозависимым?
– Мы были в Церкви, жили церковной жизнью в рамках православной традиции. Когда к нам пришли наркозависимые люди за помощью, мы ввели их в нашу церковную жизнь. Так постепенно методология и раскрылась. И по мере накопления нашего опыта эта система помощи стала структурированной, осмысленной, всесторонней. С дерзновением о нашей методике помощи можно сказать: «Изволилось Духу Святому и нам» (Деян. 15, 28). Не «изобретали», а увидели и изложили.
– Сегодня в России десятки православных реабилитационных центров. Если наркозависимый человек попадает в такой центр, то что его там ждёт, с чем он там встретится?
– Его ждет принятие. По заповеди Божией, приходящего к нам мы не изгоняем вон. В центре помощи зависимый человек встретит людей, которые стараются жить по закону любви. Но любовь Божия к человеку очень требовательна. Так, некоторые говорят: прими меня таким, какой я есть. Нет, напротив: мы любим тебя и хотим, чтобы ты стал тем, кем ты задуман Богом. И мы будем стремиться помочь тебе стать таким. А вот заниматься саморазрушением, самоуничтожением, самоубийством... этому мы будем всячески противиться. Потакание страстям и прихотям человека – это человекоугодие, которое к любви отношения не имеет. К разгильдяйству, хамству воспитанника отношение в центре помощи будет крайне негативным. Но преодолеть свои недостатки, разрешить свои проблемы человеку помогут.
– Расскажите кратко об этапах православной реабилитации. Почему каждый этап важен?
– Мы определили, что этапов социальной реабилитации три. Хотя есть еще предварительный этап – должна состояться встреча, произойти контакт. Итак, первый этап – это «прийти в себя». Человеку нужно разобраться с собой и своей зависимостью в рамках нашего понимания проблемы.
Второй этап помощи – «прийти к Богу». В этом главная ценность церковной реабилитации. Мы помогаем сознательному воцерковлению человека, выстраиванию его отношений с Богом, его участию в полноте церковной жизни.
Третий этап – «прийти к людям». Когда человек решил проблему зависимости и выстроил отношения с Богом, он может в этом новом качестве вернуться к людям, в общество. Этому предшествует серьезная подготовка. По сути, наш подопечный постепенно становится другим – человеком с другими ориентирами. Ему будет непросто отстоять новую жизнь в прежнем мире. Он должен будет найти новых друзей, выстроить качественно иные отношения.
Третий этап может быть разбит на два периода. Сначала – в рамках реабилитационного центра. Затем – за его пределами, но при неразрывной связи с наставниками.
Самый последний этап – это этап сопровождения. Вообще, Церковь можно рассматривать как систему сопровождения людей в Царствие Небесное…
Порядок этапов реабилитации неизменяем. Ошибка, когда человека пытаются воцерковить, не разобравшись с его проблемой. Или когда, не научив жить в общине, сразу, без подготовки, после основного этапа реабилитации бросают во внешний мир.
– Какова цель или миссия церковной реабилитации наркозависимых? Чтобы человек перестал употреблять? Чтобы уверовал в Бога?
– Наша цель – та, которую определил Господь: чтобы все спаслись и пришли к познанию Бога. Трезвость, свобода от насилия психоактивных веществ, от зависимости – это необходимое условие, чтобы человек мог прийти к Богу. «Пьяницы Царства Божия не наследуют» (1Кор. 6, 10).
– Человек закончил реабилитацию. И что дальше?
– А дальше он встраивается в систему церковной жизни. Ее цель, как и наша, определяется святыми как стяжание Духа Святаго. Человек идет вместе с нами по церковному пути. Укрепляется его воцерковление.
– Какова в ходе реабилитации роль священнослужителя?
– Церковная жизнь выстраивается вокруг Бога, и священник являет Его образ своей общине в первую очередь. Он тайносовершитель, молитвенник, пастырь этой общины, духовник. Священник представляет общину Богу, и через него община получает от Бога благодать в таинствах, руководстве, молитве. Такова же его роль и в реабилитации. У нас реабилитация наркозависимых происходит в церковной общине, которой без священника просто не может быть.
– А роль специалиста-психолога? Чем он может помочь?
– Психолог – это специалист. Он может вести группы, у него есть профессиональные навыки работы с людьми. Священнослужителям зачастую не хватает умения вести групповую работу, консультировать, слушать, беседовать.
Поэтому, если психолог является церковным человеком, контролирует себя, свою профессиональную деятельность, чтобы она не вступала в противоречие с православной аскетикой, тогда такой специалист действительно помогает священнику.
Мы ориентируем человека на вечную жизнь, на Царствие Небесное – психолог же помогает приспособиться к этой жизни. Мы учим человека самопожертвованию, заповеданному Христом – психолог учит самосохранению, достижению удобства. Священник и психолог могут повести человека в противоположные стороны. Но если психолог живет духовной жизнью и дышит Православием, то его профессиональные навыки очень пригодятся в церковной реабилитации наркозависимых.
– Сегодня в системе церковной помощи наркозависимым в России сотни различных структур: консультационные пункты и мотивационные центры, стационарные и амбулаторные центры реабилитации, постреабилитационные службы, группы поддержки для зависимых и их близких. Это все требует много забот…
– Да, мы продолжаем заниматься обучением, структурированием, оказываем методическую, консультационную поддержку. Организуем экспертные поездки в центры помощи, проводим обучающие семинары в различных епархиях. Курируем развитие новых центров. Кстати, некоторые из них не уступают тем, что давно существуют, а то и превосходят их. Центрам-новичкам легче в том плане, что они берут хороший старт изначально. Тем, кто начинал 15–20 лет назад, было сложнее: они действовали во многом вслепую, интуитивно. Теперь же есть большое количество методических материалов, есть опыт других. Есть где и чему поучиться, есть с кем взаимодействовать.
– Изучали ли вы мировой опыт помощи наркозависимым? Что вам это дало? Какой опыт зарубежных реабилитационных центров вас наиболее впечатлил?
– «Изучал мировой опыт» – это громко сказано. Я с ним знакомился. Посетил с десяток центров в США. Особое значение имело знакомство с работой центра «Новая земля» в Германии. Познакомился с работой центров помощи системы «Монар» в Польше. В Италии побывал в центре «Сан-Патриньяно» и ряде других, светских и католических центрах... Бывая в хороших зарубежных центрах, увидел их сильные стороны...
Но в итоге, создавая методологию, мы все-таки опирались на свою традицию, избегая синкретизма. Из всех христианских деноминаций Православная Церковь в наибольшей степени сохранила древнюю аскетическую традицию, в лоне которой мы и решали проблему зависимости. Мы учим людей покаянию – изменению своего видения мира, мировоззрения. Перевоспитываем. Потому не называем своих подопечных «реабилитантами», у нас они воспитанники.
– Реальные истории исцеления человека от наркотической страсти – это и свидетельство Божьей помощи, и надежда для тех, кто страдает зависимостью, и для их близких. Поделитесь, пожалуйста, такими живыми историями из вашей практики.
– Хороших историй много. Первый наш подопечный, когда Свято-Георгиевский приход начал системно принимать наркозависимых, пробыл у нас 8 месяцев. Воцерковился, вернулся в социум. В дальнейшем защитил сначала кандидатскую, потом докторскую диссертацию. Каждое лето он приезжал к нам в Георгиевское отдыхать.
Другой воспитанник, в прошлом чудом избежавший тюрьмы за кражи, драки и разбои, в ходе реабилитации очень сильно изменился (как, впрочем, и многие), и свой талант общения с людьми и лидерские качества, что раньше помогало ему обкрадывать и манипулировать, теперь направил в позитивное русло. Женился, стал трудиться в центре помощи зависимым, поступил в семинарию. В дальнейшем, так как наиболее тяжкие грехи были совершены им до Крещения, архиерей нашел возможность рукоположить его в священный сан. Он стал приходским священником. Также руководит одним из наших церковных центров...
Конечно, есть истории и с грустным концом...
– Сильно ли вы переживали, когда кто-то из выпускников вашего центра вновь брался за старое? Не опускались ли руки?
– Руки я не опускал, потому что... я их ни на кого и не поднимал. Сильно ли переживал? Думаю, что нет. «Сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим». Не наше дело спасать. Мы только способствуем этому. Спасаться или нет – в итоге выбор каждого человека.
«Наше дело создать человеку условия для спасения, а спасается человек или нет – сам смотри», – говорил преподобный Моисей Оптинский.
По пути погибели ведь идут не только наркоманы. Есть даже те, кто враждует на Бога и Церковь... Но мы знаем, что Бог любит всех и желает спастись всем. Мы предаем себя, и друг друга, и всю нашу жизнь Христу Богу и в этом находим успокоение. Бог любит нас даже больше, чем мы умеем любить себя. Поэтому, насколько возможно, Бог сделает все...
На людей надо смотреть спокойно, хорошим глазом. Не акцентировать внимание на плохом, легче относиться к каким-то вещам. Неравнодушно, но без паники. С любовью, которая нам заповедана.
– Владыка Мефодий, а ребенок-наркоман – это наказание? И что нужно делать родителям, заметившим, что подросток или молодой человек употребляет наркотики? Можно ли избежать в семье наркотической беды, если верно себя вести, или от такой проблемы никто не застрахован?
– Ребенок – это всегда благословение. Но вместе с тем и крест, и ответственность. При этом ребенок – существо свободное. Он может пойти не туда, куда нам бы хотелось. Сам Господь Бог не хотел, чтобы человек уклонился и вкусил плод запретного древа... Но Господь, Который все знает, на это пошел – создал людей, и мы рожаем детей... Иногда мы о детях радуемся, а иногда скорбим. Но ребенок не может быть наказанием.
Человек не является средством для Бога. Мы не игрушки в Его руках. Бог не посылает болезнь зависимости нашему ребенку, чтобы нас наказать. Это богохульство.
Если ребенок наркоман – это прискорбно и для нас, и для Бога. Но Бог не хочет наказывать ни этого ребенка, ни нас через этого ребенка...
Застраховаться от того, что ребенок не начнет употреблять наркотики, невозможно. В любой семье подросток может их попробовать. Когда-то Адам подал ошибочный пример, ну, и мы порой поступаем подобным образом: лезем куда не надо, пробуем чего не следует.
Нужно, чтобы ребенок, оступившись, поднялся. Конечно, важно воспитание, собственный пример. Но бывают ошибки. В любом случае это не повод для отчаяния. Всегда есть возможность спастись.
– Что делать родителям в таком случае?
– В первую очередь установить с сыном или дочерью контакт, не разрывать его. Ругань, угрозы – это совсем не то, что помогает. Хорошо бы выйти на связь со специалистами, которые занимаются этой проблемой и могли бы помочь.
Подобные случаи возникают по большей части в не совсем благополучных семьях. А церковная методика помощи зависимым как раз заключается в том, что мы принимаем человека в свою приходскую семью, в которой он должен выздоравливать. И, если главная среда для выздоровления – это семья, то надо подумать над тем, что, значит, в семье, где человек заболел наркозависимостью, есть духовная болезнь, которую эта семья не замечает.
И выздоровление заболевшего члена семьи зачастую начинается с выздоровления близких людей, которые себя больными не считают. Вот, поменяют родители что-то в своем мировоззрении – и ребенок начинает перестраивать свои взаимоотношения с ними и выкарабкиваться.
– Все ли священнослужители знают о системной работе Церкви по помощи наркозависимым?
– К сожалению, знают мало. И не только священники, но и архиереи. Но мы занимаемся таким просвещением. Я езжу с семинарами в разные епархии, общаюсь, объясняю, что такое страсть наркомании, какие главные ошибки бывают при встрече с этими людьми, в чем заключается церковная реабилитация. Книги, фильмы, фотовыставки, объявления в храмах, семинары... Мы делаем немало, чтобы донести информацию о церковной помощи зависимым до широкой православной аудитории.
Сейчас планируем включить специальный блок в курс пастырского богословия. Кратко и доступно изложить информацию о методологии реабилитации наркозависимых в церковной общине и о практике работы наших центров помощи. Этот курс был бы полезен для студентов духовных учебных заведений.
– Вы посвятили помощи наркозависимым многие годы. А что вам дала эта работа, чему научила?
– Будучи настоятелем глухого сельского прихода, благодаря работе с наркозависимыми я сам совершенствовался, актуализировал свои знания, они оказывались востребованными. В итоге все это привело меня... к архиерейству. Моя деятельность по помощи наркозависимым сначала на приходе, а потом и в Синодальном отделе была замечена, была учтена моя работа с людьми. Архиерейства я не искал, но и не отказался. Тем более что это служение открывало новые возможности по координации, по развитию системы помощи наркозависимым. Хотя, конечно, руководство Координационным центром все-таки является для меня дополнительной деятельностью. На первом месте – епархия.
– За 11 лет работы Благотворительный фонд Святого праведного Иоанна Кронштадтского, председателем правления которого вы являетесь, получил от государства в виде грантов и субсидий более 100 миллионов рублей. Эффективными ли, на ваш взгляд, были эти вложения в развитие системы церковной помощи наркозависимым?
– Деньги не были потрачены напрасно. Все проекты мы реализовали, по всем отчитались.
Грантовая поддержка дает возможность существовать нашему Фонду, который финансово поддерживает деятельность Координационного центра по противодействию наркомании Синодального отдела по благотворительности. Прямых поступлений, пожертвований у нас очень мало, а в структуре Синодального отдела имеется лишь одна «антинаркотическая» ставка. Так что именно благодаря грантам работает команда Фонда, в том числе действует телефон доверия, проводятся семинары, православные антинаркотические слеты, издается методическая литература, создается видеоконтент, работает наш сайт protivnarko.ru. Мы проводим большую и достаточно эффективную работу.
– Когда мы говорим об успехах церковной реабилитации, у людей порой возникают грустные мысли: вот, Церковь реабилитирует наркозависимых, а наркомафия подсаживает на крючок множество новых жертв, и проблеме конца-края не видно… Что антинаркотическая деятельность Церкви – это лишь капля в море гигантской проблемы...
– Господь сказал: «Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство» (Лк. 12, 32). Церковных людей вообще немного, но это не повод унывать, отчаиваться. В конечном итоге есть заповедь всегда радоваться. Радость – состояние вполне достижимое. Не безумная радость, а обоснованно трезвая. Чего, собственно, унывать? Главное, есть люди, которые приходят – и мы должны им помочь. «Просящему у тебя дай...» (Мф. 5, 42). Ведь нет заповеди дать не просящему. Да, немного людей приходит в Церковь за помощью. Но тем, что приходят и готовы потрудиться, мы можем и готовы помочь.
– В нынешней ситуации, в связи с проведением СВО, появляется новая категория наркозависимых – люди, которые пытаются заглушить боевые психотравмы психоактивными веществами...
– И речь не только о тех, кто участвовал в боевых действиях, но и о тех, кто оказался в зоне военных действий, пережил страшные трагедии и получил психологические травмы. Известно, что подобный страшный опыт нередко приводит к алкоголизации или наркотизации. И люди, которые прошли такие испытания, уже появляются в наших церковных центрах. Конечно, нам требуются новые компетенции, новые навыки, которых нам пока не хватает. Будем учиться и стараться качественно помогать таким нашим воспитанникам.
Поддержим церковные проекты помощи наркозависимым!
В России действуют 247 церковных проектов помощи наркозависимым, в том числе 51 стационарный церковный центр помощи наркозависимым длительного пребывания, 67 консультационных пунктов, 18 центров ресоциализации, 91 группа помощи и поддержки для зависимых и их родственников. Ежегодно открываются не менее десяти новых церковных структур помощи наркозависимым. При поддержке Синодального отдела по благотворительности работает единственный в Москве бесплатный центр амбулаторной помощи наркозависимым «Реабилитация Live». Поддержать его работу можно в рамках целевого сбора на онлайн-платформе Синодального отдела по благотворительности «Поможем» на сайте mirom.help. Для зависимых и их родственников действует бесплатный номер горячей линии церковной помощи наркозависимым 8–800–600–16–93.
Интервью на сайте «Православия.ру».
Больше новостей и историй о церковном социальном служении — в Telegram-каналах «Дела Церкви», «Дела Церкви. Кратко», «Помощь беженцам» и в группах Синодального отдела в VK, ОК, в Youtube-канале.
Помочь беженцам и пострадавшим мирным жителям - помочьвбеде.рф Поддержать церковные социальные проекты можно на онлайн-платформе Синодального отдела по благотворительности «Поможем» - mirom.help
